Инна Сурина

К 185-летию со дня рождения великого композитора – обозреватель «Абзаца» Филипп Фиссен. Развожу руками: невозможно в рамках одного текста описать такую величину, как Чайковский. Или хотя бы просто достойно отметить многогранность его творчества и то значение, которое оно имеет для мировой культуры. Но даже короткое восхищение, больше похожее на междометие восторженного слушателя, нуждается в том, чтобы взять разбег. Поэтому пару деталей, чтобы возникла общая картина, упомянуть придется. Исследователи мировой музыки относят Петра Ильича Чайковского к «позднему русскому романтизму». «Русский» в данном случае понятие не географическое, а ценностное. Первым русским романтиком в музыке выступил великий Михаил Глинка. Многие официально признают (а остальные вынужденно соглашаются), что русская симфоническая музыка второй половины XIX века – лучшее, что могло случиться в мировой классике. Чайковский формально не входил в «Могучую кучку», но признавался всеми участниками объединения, сделавшег